VIII, 1.

Учитель сказал: «Тай Бо — о нем можно сказать: в высшей степени добродетелен. Трижды отказывался от трона в Поднебесной. Народ не смог [подыскать соответствующих слов], дабы прославить его»^[1].

VIII, 2.

Учитель сказал: «Почтительность без Правил порождает суетливость; осторожность без Правил порождает робость; смелость без Правил порождает смуту; прямота без Правил порождает грубость. Если благородный муж предан своим родственникам, в народе процветает человеколюбие; если он не забывает старых друзей, народ не утрачивает отзывчивость».

VIII, 3.

Когда Цзэн-цзы заболел, он призвал своих учеников и сказал им: «Посмотрите на мои ноги, посмотрите на мои руки! В „[Книге] стихов» сказано:

И страхом страшась, весь дрожу я, предвидя беду!
Как будто, приблизившись к бездне глубокой, стою,
Как будто я первым ступаю по тонкому льду[2].

Отныне я только понял, как избежать напастей, мои ученики!»

VIII, 4.

Когда Цзэн-цзы заболел, Мэн Цзинцзы навестил его. Цзэн-цзы сказал: «Птицы перед смертью жалобно кричат, люди перед смертью о добре говорят. Благородный муж должен ценить в Дао-Пути три [принципа]: быть взыскательным к своим манерам, тогда можно избежать грубости и надменности; сохранять спокойный вид, тогда люди проникнутся доверием; в речах подбирать слова и тон, тогда можно избежать пошлости и ошибок. Что касается такой мелочи, как расстановка жертвенных сосудов, то за это отвечают соответствующие чины».

VIII, 5.

Цзэн-цзы сказал: «Способный сам, он мог учиться у неспособного; обладая широкими познаниями, он мог спрашивать у незнающего; ученый, он [не боялся] выглядеть неучем; наполненный, [не боялся] казаться пустым; получив обиду, не стремился рассчитаться — так вел себя один мой старый друг^[3]».

VIII, 6.

Цзэн-цзы сказал: «Тот, кому можно поручить воспитание юного принца ростом в шесть чи^[4], кому можно доверить управление [царством] размером в сто ли, кто не дрогнет в чрезвычайной ситуации — не благородный ли это муж? Да, это благородный муж».

VIII, 7.

Цзэн-цзы сказал: «Не бывает ши-книжника без широты ума и твердости духа. Его ноша — распространение человеколюбия и добродетели во всей Поднебесной— разве не тяжела она? Только со смертью наступает конец его пути — разве не далек он?»

VIII, 8.

Учитель сказал: «Воодушевляйся „[Книгой] стихов», опирайся на Правила, совершенствуйся музыкой».

VIII, 9.

Учитель сказал: «Народ можно принудить делать это, но нельзя принудить осознать, ради чего это»^[5].

VIII, 10.

Учитель сказал: «Когда почитают смелость и презирают бедность, быть смуте. И когда ненавидят лишенных человеколюбия, быть смуте».

VIII, 11.

Учитель сказал: «Пусть человек блещет талантами Чжоу-гуна, но если он заносчивый и скупой, то остальные его качества не заслуживают внимания».

VIII, 12.

Учитель сказал: «Нелегко найти человека, который, проучившись три года, не мечтал бы получить казенное жалованье».

VIII, 13.

Учитель сказал: «Искренне люби [наше] учение; стой насмерть, совершенствуя [наш] Дао-Путь. Государство, где неспокойно, не посещай; в государстве, где царит хаос, не живи^[6]. Если в Поднебесной есть Дао-Путь, то прояви себя; если [в Поднебесной] нет Дао-Пути, скройся^[7]. В государстве, где царит Дао-Путь, стыдно быть бедным и незнатным. В государстве, лишенном Дао-Пути, стыдно быть богатым и знатным».

VIII, 14.

Учитель сказал: «Если ты не на его месте, то и не вмешивайся в его дела правления».

VIII, 15.

Учитель сказал: «С того момента, как главный придворный музыкант [царства Лу] Чжи начинает [играть] и до завершения [концерта] песнью „Утки кричат»^[8], слух ласкают такие приятные звуки!»

VIII, 16.

Учитель сказал: «Безрассудный и к тому же непрямой, глупый и к тому же нескромный, неспособный и к тому же нечестный — такого рода людей я просто не понимаю».

VIII, 17.

Учитель сказал: «Когда учишься, бойся, что не успеешь [обрести], а [завершив учебу], бойся, что можешь утратить [обретенное]».

VIII, 18.

Учитель сказал: «Как возвышенны были Шунь и Юй! Владея Поднебесной, они сами не вмешивались в управление».

VIII, 19.

Учитель сказал: «Велик был Яо как государь! Как он возвышен! Только Небо велико, и только Яо следовал ему. Как безграничен он в своей щедрости! Народ не смог найти подходящих слов, дабы выразить свою признательность. О, как возвышенны его свершения! Сколь блестяща его просвещенность!»

VIII, 20.

У Шуня было всего пять сановников, а в Поднебесной царило истинное правление. У-ван сказал: «У меня десять способных сановников». Кун-цзы [в связи с этим] заметил: «Трудно подобрать таланты, не так ли? Период от Тана (Яо) до Юя (Шуня) богат талантами. [У чжоуского У-вана] среди сановников была одна женщина, таким образом, фактически их было девять. И хотя [чжоуский Вэнь-ван] владел двумя третями [страны], он все еще считался подданным Инь. Можно сказать, что добродетель дома Чжоу достигла высших пределов».

VIII, 21.

Учитель сказал: «Юй! К нему у меня нет нареканий. Он ел и пил скудно, но проявлял почтительность, принося жертвы богам и духам; ходил обычно в грубой одежде, но его ритуальное одеяние было красивым; он жил в простом доме, но все силы его уходили на рытье [оросительных] каналов. Да! К Юю у меня нет нареканий!»

Примечания

1. Тай Бо — старший сын легендарного предка чжоуской династии Гугуна Таньфу. Согласно легенде, чтобы исполнить желание отца, предвидевшего великую роль наследников младшего сына в будущем объединении Поднебесной, Тай Бо покинул столицу, уступая трон своему младшему брату.
2. Цитата из «Ши цзина» (II, V, 1). Пер. А.А.Штукина: Шицзин, 1957 (ЛП), с. 259.
3. Принято считать, что имеется в виду Янь Хуэй.
4. В древности понятие «шесть чип означало «отрок, не достигший 15-летнего возраста».
5. В этом суждении высказана главная мысль Конфуция о принципах управления государством, о нормах взаимоотношений между власть имущими и народом. Не исключен и иной перевод с древнекитайского этого предложения: «Когда народ согласен, принуждай следовать этому; когда не согласен, принуждай осознать это». Подробнее историю противоречивых толкований этого суждения, когда одни интерпретаторы видят в нем зачатки демократии, а другие, наоборот, препятствие ей, см.: Перело- мов Л.С. Конфуций: «Лунь юй», с. 356-360.
6. «В государстве, где царит хаос, не живи» — традиционно трактуется как завещание Учителя не доводить страну до хаоса, а коль хаос все же воцарился, правитель обязан восстановить порядок.
7. «Прояви себя» — т.е. займи какую-нибудь официальную должность; «скройся» — уйди со службы.
8. См. примеч. 29 к суждению III, 20.