XII, 1.

Янь Юань спросил о человеколюбии. Учитель ответил: «Преодолеть себя и вернуться [в словах и поступках] к Правилам — в этом заключается человеколюбие. Если однажды преодолеешь себя и возвратишься [в словах и поступках] к Правилам, то в Поднебесной назовут тебя обладающим человеколюбием. Человеколюбие зависит от самого человека. Как оно может зависеть от других людей?» Янь Юань вновь обратился: «Прошу рассказать, как этого добиться». Учитель ответил: «Нельзя смотреть на то, что не соответствует Правилам; нельзя слушать то, что не соответствует Правилам; нельзя говорить то, что не соответствует Правилам; нельзя делать то, что не соответствует Правилам». Янь Юань сказал: «Хоть я и недостаточно сообразителен, позвольте мне следовать этим словам».

XII, 2.

Чжун Гун спросил о человеколюбии. Учитель ответил: «Вне дома относись к людям, словно встретил важных гостей. Используя народ, веди себя [почтительно], словно совершаешь большое жертвоприношение. Не делай другому человеку того, чего не пожелаешь себе. Не допускай вражды в государстве, не допускай вражды в семье». Чжун Гун сказал: «Хоть я, Юн, и недостаточно сообразителен, позвольте мне следовать этим словам».

XII, 3.

Сыма Ню спросил о человеколюбии. Учитель ответил: «Человеколюбивый в речах осторожен». [Сыма Ню] вновь спросил: «Разве может [кто-либо] считаться человеколюбивым только потому, что в речах осторожен?» Учитель ответил: «Когда предстоит что-то трудновыполнимое, то разве в речах не будет осторожности?»

XII, 4.

Сыма Ню спросил о благородном муже. Учитель ответил: «Благородный муж не беспокоится и не испытывает страха». [Сыма Ню] переспросил: «Не беспокоиться и не испытывать страха — и этого достаточно, чтобы называться благородным мужем?» Учитель ответил: «Если в себе самом не находишь недостатков, то нет причин беспокоиться и испытывать страх!»

XII, 5.

Сыма Ню сокрушался: «У всех есть братья, только у меня их нет». Цзы Ся сказал: «Я слышал, что жизнь и смерть зависят от воли Неба, знатность и богатство — во власти Неба. Если благородный муж почтительно исполняет дела, не совершает ошибок, вежливо относится к людям и соблюдает Правила, то в пределах четырех морей ему все — братья. Зачем благородному мужу печалиться, что у него нет братьев?»

XII, 6.

На вопрос Цзы Чжана, кого называют проницательным, Учитель ответил: «Если человек не поддается ни [умело] пущенной клевете, ни досужим вымыслам, то его можно назвать проницательным. Если не подвластен ни [умело] пущенной клевете, ни досужим вымыслам, то его можно назвать также и дальновидным».

XII, 7.

Цзы Гун спросил о сущности истинного правления. Учитель ответил: «Это когда достаточно продовольствия, достаточно оружия и есть доверие народа». Цзы Гун спросил: «Если бы пришлось [выбирать], то чем вы смогли бы пожертвовать в первую очередь?» Учитель ответил: «Можно отказаться от оружия». Цзы Гун вновь спросил: «А если бы пришлось выбирать из оставшихся двух, то чем вы смогли бы пожертвовать прежде всего?» Учитель ответил: «Отказался бы от продовольствия. Смерти никому из людей не избежать, но если народ перестанет доверять, то [государству] не устоять».

XII, 8.

Цзи Цзычэнь сказал: «Для благородного мужа важна его сущность, зачем ему вэнь-культура?» Цзы Гун ответил: «К сожалению, вы ошиблись в оценке благородного мужа, а слетевшее с языка слово не догонит и четверка коней. Сущность и вэнь-культура одинаково важны [для благородного мужа]. Без шерсти шкуру барса или тигра не отличишь от шкуры собаки или овцы».

XII, 9.

Ай-гун обратился к Ю Жо: «Год выдался голодный, и средств не хватает. Как быть?» Ю Жо ответил: «Почему бы не восстановить десятину?»^[1] [Ай-гун] сказал: «Мне даже двух десятин не хватает, на что мне одна десятина?» И услышал в ответ: «Если у народа будет достаток, то разве может у правителя быть недостаток? А если у народа будет недостаток, то разве может у правителя быть достаток?»

XII, 10.

Цзы Чжан спросил: «Как приумножить добродетель и как выявить заблуждение?» Учитель ответил: «Руководствуйся преданностью и искренностью, действуй во имя справедливости — так приумножишь добродетель. Когда любят человека, желают ему долгой жизни; когда ненавидят человека, желают его скорой смерти. Желать жизни или смерти [человека] — это и есть заблуждение. [В „Книге стихов» сказано]:

Вы не ради богатства забыли меня,
Только ради другого сделали вы![2]».

XII, 11.

Циский [правитель] Цзин-гун спросил Кун-цзы о сущности истинного правления. Кун-цзы ответил: «Правитель должен быть правителем, чиновник — чиновником, отец— отцом, сын — сыном». Правитель сказал: «Прекрасно! Воистину, если правитель не будет правителем, чиновник — чиновником, отец — отцом и сын — сыном, то хотя и продовольствия будет [в избытке], смогу ли я его вкусить?»

XII, 12.

Учитель сказал: «Решить судебное дело с полуслова был способен только Ю. Он же никогда не откладывал [выполнение] обещанного».

XII, 13.

Учитель сказал: «Я не хуже других разбираю тяжбы, но лучше бы их вовсе не стало».

XII, 14.

Цзы Чжан спросил о сущности истинного правления. Учитель ответил: «Находясь на посту, забывать об усталости; исполняя распоряжения, помнить о преданности».

XII, 15.

Учитель сказал: «Благородный муж, обладая обширными познаниями в вэнь-культуре и постоянно сдерживая себя Правилами, не в состоянии нарушить их»^[3].

XII, 16.

Учитель сказал: «Благородный муж помогает людям претворять то хорошее, что заложено в них, и не помогает претворять то плохое, что заложено в них. Маленький человек поступает наоборот».

XII, 17.

Цзи Канцзы спросил Кун-цзы о сути правления. Учитель ответил: «Суть правления заключается в том, чтобы поступать правильно. Если вы будете поступать правильно, кто осмелится поступать неправильно?»

XII, 18.

Цзи Канцзы, обеспокоенный [размахом] воровства, спросил совета у Кун-цзы. Кун-цзы ответил: «Если вы не будете алчным, то и люди даже за награду воровать не станут».

XII, 19.

Цзи Канцзы, беседуя с Кун-цзы о сущности истинного правления, спросил: «Можно ли казнить утративших Дао-Путь, чтобы [другие] приблизились к Дао-Пути?» Кун-цзы ответил: «Разве тот, кто осуществляет истинное правление, казнит людей? Коль вы стремитесь к добру, то и народ станет добрым. Добродетель благородных мужей — ветер, добродетель маленьких людей — трава. Куда дует ветер, туда и склоняется трава».

XII, 20.

Цзы Чжан спросил: «Каким должен быть ши-книжник, чтобы его назвали выдающимся?» Учитель сказал: «А кого ты имеешь в виду под выдающимся?» Цзы Чжан ответил: «Того, кто будет обязательно известным в государстве и обязательно известным в семье^[4]». Учи- тель сказал: «Это человек известный, а не выдающийся. Выдающийся же обладает природной прямотой, любит справедливость, вникает в слова людей и следит за выражением их лиц, заботится о том, чтобы быть ниже других. Такой будет обязательно выдающимся в государстве и будет обязательно выдающимся в семье. Что же касается из- вестного, то он лишь внешне проявляет человеколюбие, а на деле не таков. Он живет, не испытывая сомнений. Такой и будет обязательно известным как в государстве, так и в семье».

XII, 21.

Фань Чи, сопровождая Учителя на прогулке у алтаря дождя, сказал: «Осмелюсь спросить, как возвысить добродетель, искоренить зло и не впасть в заблуждение?» Учитель ответил: «Прекрасный вопрос! Если прежде — дело, а потом — итог, разве это не возвышение добродетели? Если нападать на зло в себе и не нападать на зло в других, разве это не искоренение зла? Если однажды в пылу гнева поза — быть не только себя, но и родных, разве это не значит впасть в заблуждение?»

XII, 22.

Фань Чи спросил о человеколюбии. Учитель ответил: «Это означает любить людей». [Фань Чи] спросил о знании. Учитель ответил: «Это означает знать людей». Фань Чи не понял. Тогда Учитель пояснил: «Когда возвышают прямых и ставят их над кривыми, то тогда и кривые выпрямляются».

Фань Чи ушел, но, встретив Цзы Ся, сказал: «Я только что видел Учителя и спросил его о знании. Учитель сказал: „Когда возвышают прямых и ставят их над кривыми, то тогда и кривые выпрямляются». Что бы это значило?» Цзы Ся ответил: «О как глубоки эти слова! Когда в правление Шуня в Поднебесной выбирали из народа и выдвинули Гао Яо, [тогда] все, не обладавшие человеколюбием, [вынуждены были] удалиться. Когда в правление Тана в Поднебесной выбирали из народа и выдвинули И Иня, [тогда] все, не обладавшие человеколюбием, [вынуждены были] удалиться»^[5]

XII, 23.

Цзы Гун спросил о дружбе. Учитель ответил: «Искренне предостерегай друга, как следует наставляй его. Если не будет слушать, порви [с ним] и себя не казни».

XII, 24.

Цзэн-цзы сказал: «Благородный муж обретает друзей благодаря вэнь-культуре и в дружбе совершенствует [свое] человеколюбие».

Примечания

1. Десятина — название налога в 1/10 урожая.
2. Цитата из «Ши цзина» (II, IV, 6) в переводе А.А.Штукина: Шицзин, 1957 (ЛП), с. 239. Китайские комментаторы (Мао Цзышуй, Ян Боцзюнь и др.) полагают, что по- следний абзац не относится к суждениям Конфуция. В 1998 г. я перевел этот абзац, следуя трактовке Ян Боцзюня: «Если так будешь поступать, то ничего не добьешься, а люди назовут это глупостью» (Перепомов 77.С. Конфуций: «Лунь юй», с. 384)
3. Дословно совпадает с суждением VI, 27.
4. Ши-книжники, как правило, нанимались на службу либо в органы государственного управления (двор правителя), либо в аристократические патронимии (семьи).
5. Гао Яо и И Инь — сановники, известные своей неподкупностью и высокими добродетелями.